Недалеко от Москвы, чуть в стороне от престижных и дорогих новорусских дач, расположена усадьба русского писателя Михаила Пришвина, который был увлеченным фотографом и страстным путешественником. Фотографией Пришвин увлёкся во время своей поездки на Север в 1906 году. В то время компания Никон не предоставляла комплекты аппаратуры и оборудования русским путешественникам, и Пришвину пришлось воспользоваться фотокамерой случайного попутчика. Первые пришвинские фотографии украсили изданную после путешествия книгу «В краю непуганых птиц».
Книга была названа в честь самого первого путешествия, в которое двенадцатилетний Миша отправился с тремя своими товарищами-гимназистами. Начитавшись книг Майн Рида, друзья устремились в дальнюю загадочную Азию.
Беглецов быстро поймали и вернули домой. «Я помню эту горечь, что «Азии нет», то есть, дали нет, и некуда бежать», - записывает о неудавшемся путешествии писатель. Если от детского «побега в Азию» остались только записки в дневнике, то из последующих путешествий писатель привозит фотографии. В 1928 году Пришвину удаётся купить фотоаппарат. Несмотря на то, что быт писателя был прост, фотооборудование он приобрёл самое дорогое и передовое. Пришвин говорил, что фотография сделала его художником, который не умеет рисовать. Кстати, первые фотоаппараты, которыми пользовался писатель, весили до 30 кг. Без «фоторужья» он уже не мыслит своей жизни: «До того я увлекся охотой с камерой, что сплю и все жду, поскорей бы опять светозарное утро». Пришвин иллюстрировал фотографиями свои репортажи, рассказы о людях и природе. В советскую литературу Пришвин вошёл как певец природы. Но не только пейзажи занимают его творческое внимание. Воссоздавая лицо того места, куда он предпринимает путешествие, писатель чередует жанровые снимки с панорамными, снимает портреты людей, растительный и животный мир. На даче в Дунино Пришвин ставит фото эксперименты: наблюдает за светом, делает снимки крупным планом и с разным ракурсом. Так появляются циклы «Паутинки», «Капли», «Почки», «Весна света». Почти каждую фотографию писатель сопровождает своим комментарием.
По фотографиям Пришвина можно проследить историю того времени, в котором он жил. Рискуя жизнью и свободой, в 1930 году он создает фотоцикл «Когда били колокола…» об уничтожении колоколов Троице-Сергиевой лавры. 200 негативов были спрятаны в железной банке из-под чая. Так до наших дней сохранился репортаж с места событий.
Пришвин сам разрабатывал и составлял маршруты своих экспедиций, которые совершались пешком, верхом на лошади или на лодке. До революции писателю удалось совершить четыре путешествия: в Олонецкую губернию, в Карелию и Норвегию, на Светлое озеро, в Киргизию. В пути он делал дневниковые записи, фотографировал, а по приезде домой появлялась книга с фотоиллюстрациями: «Морозно. Звезды по степи… А луна все подвигается… Выглянешь и все не так на небе… Опять выглянул: какие громадные желтые звезды догнали луну, распахнулись в золотой одежде низко-пренизко, и если бы мальчик ловил звезды сачком как бабочек, то непременно бы поймал эту распахнувшуюся звезду». Послереволюционных поездок писателя было пять. Он посетил крупнейшие советские гиганты Уралмаш и Беломорканал, побывал на Дальнем Востоке, в Кабардино-Балкарии и на Пинеге.
Свои дальние советские командировки писатель совершал по заданию газет или журналов, для которых он писал. И, как всегда, к путевым тетрадкам присоединялись отснятые в поездах фотоплёнки: «Пусть все там изучено, пусть все известно, но я-то почти ничего не знаю. Я оторву кусочек большого таинственного мира и расскажу другим людям по-своему». С 2010 года в доме-музее Пришвина проходят тематические фотовыставки его работ. Андрей Поляков (Фото - Светлана Мельникова)
ЕЩЁ: Андрей Поляков. Арарат. Ноев ковчег (По следам Ноя, 2003) Благословение на поиски Ноева ковчега Андрей Поляков. Древние Курганы приоткрыли тайну Андрей Поляков. Ноев ковчег. От Арарата до Арарата Необъяснимые артефакты. «Золотая экспедиция» Андрея Полякова Нахичевань, могила Ноя и наука | |
| |
Просмотров: 19756 | | |